«Послушай, сынок, я говорю это сейчас, когда ты спишь, подложив под щечку маленькую ручонку. Твои кудряшки прилипли к твоему влажному лобику. Я тайком прокрался в твою комнату. Всего несколько минут назад, когда я сидел с газетой в библиотеке, меня вдруг охватило чувство раскаяния. И именно поэтому я здесь.
Я подумал о том, что был слишком строг с тобой. Я отругал тебя, когда ты собирался в школу, потому что ты едва ли коснулся лица полотенцем. Я отчитал тебя за то, что ты не чистишь ботинки, зло прикрикнул на тебя, когда ты бросил вещи на пол.
За завтраком я тоже нашел, к чему придраться: ты расплескал сок, быстро заглатывал пищу, ты положил локти на стол, намазал на бутерброд слишком много масла. А когда я спешил на работу, а ты, уходя гулять, обернулся, помахал мне маленькой ручкой и крикнул: «До свидания, папочка!» - я, нахмурившись, бросил в ответ: «Расправь плечи, не сутулься».
Вечером повторилось то же самое. Проходя мимо, я увидел, как ты, стоя на коленях, играешь в шарики. На чулках уже образовались дырки. Я унизил тебя при твоих друзьях, когда ты брел впереди меня по направлению к дому: "Чулки стоят дорого, если бы ты сам заплатил за них, то был бы более аккуратным." Сынок, я стою сейчас у твоей кроватки и это чувство стыда охватило меня.
Помнишь, сегодня, когда я читал газету, сидя в библиотеке, ты тихонько вошел и посмотрел на меня. Я бросил на тебя взгляд поверх газеты, нетерпеливый и недовольный тем, что меня отвлекают. Ты нерешительно стоял в дверях. «Чего ты хочешь?», - пробурчал я.
Ты, ничего не сказав, подбежал ко мне, и крепко обвив мою шею руками, поцеловал меня. Твои ручонки сжались с такой любовью, которую Бог разжег в твоем сердце и которую не может погубить даже пренебрежение. А потом ты ушел, и я слышал, как ты поднимался по ступенькам.
И в этот момент, сынок, газета выпала из моих рук, и ужас охватил меня. Что же делаю я, Господи!? Я отчитываю тебя, намеренно ищу ошибки, делаю замечания. Это моя награда тебе за то, что ты мальчишка. Я веду себя так не потому, что я не люблю тебя, а потому, что жду от тебя слишком многого, слишком многого! Я оцениваю тебя мерками своих лет.
А в тебе, в твоем характере так много хорошего, замечательного, искреннего! В твоем маленьком сердечке так много доброты света, оно похоже на закат, что пылает сейчас над холмами. Я увидел это в твоем внезапном порыве, когда ты подбежал и поцеловал меня перед сном. И сегодня больше ничего не имеет значения, сынок. Сейчас, стоя у твоей кроватки, я встал перед тобой на колени.
Я знаю, что это недостаточное искупление, и ты не понял бы все то, что я сейчас тебе говорю, в часы бодрствования и веселья. Завтра я буду настоящим отцом. Я буду твоим настоящим другом; я буду страдать, когда тебе плохо, и смеяться, когда ты смеешься. Я прикушу язык, когда с него будут готовы сорваться грубые слова. И буду повторять как заклинание: «Он всего лишь мальчик, маленький мальчик!»
Боюсь, я относился к тебе как к взрослому. Теперь, когда смотрю на тебя, сынок, устало свернувшегося в своей кроватке, я вижу, что ты мой маленький мальчик. Еще вчера мать носила тебя на руках, и твоя головка мирно лежала у нее на плече. Я требовал от тебя слишком многого, слишком многого.»
Автор: В. Ливингстон Ларнед
